Осуждение Марин Ле Пен придаст правым новые силы

По-видимому, политическая карьера Ле Пен закончена: трудно вообразить, чтобы французское правосудие признало свою ошибку, и оправдало её. Но Марин почти наверняка превратится из политического лидера в символ: мученики часто имеют большее влияние на людей, чем реальные политики. А терновый венец мученицы суд Ле Пен обеспечил. «Есть риск, что её будут считать мученицей, жертвой системы. Она и её партия превратят этот процесс в оружие», – считает доктор философии Рим-Сара Алуан.

В принципе, Ле Пен сделала главную работу, проведя ребрединг полуфашистской партии «Национальный фронт» (НФ), и преобразовав её в нормальное правое «Национальное объединение» – не более радикальное, чем, например, американские республиканцы или испанская «Народная партия». Марин избавилась от сомнительной тени своего отца и основателя фронта Жана Мари Ле Пена, добровольца колониальных войн, обвинявшегося в пытках пленных повстанцев и создавшего НФ вместе с коллаборационистами Второй мировой войны.

Марин отбросила все исторические аллюзии своего отца – антисемитские намёки и оправдание маршала Петэна. На задний план партийной программы была задвинута и защита малого бизнеса – конёк Ле Пена-старшего. На первом плане у «Национального объединения» – защита национальной идентичности и традиционных ценностей, и прекращение массовой миграции, особенно мусульман. Это стало альфой и омегой преобразованной партии.

Если НФ был персоналистской партией Жана-Мари, то НО – это не партия его дочери. Это антииммигрантское движение, выступающее за ослабление зависимости Франции от Евросоюза, негативно относящееся к абортам и однополым бракам (хотя и открыто не выступающее против них). НО выражает требования и настроения значительной части французов, и от того, будет ли фамилия его лидера Ле Пен, или какой-то другой, партия не исчезнет. Потому что не исчезнут ни настроения людей, ни причины, их порождающие.

Тем более, что Ле Пен сознательно уходила от формального лидерства НО, оставаясь «серым кардиналом»: Марин прекрасно сознавала, что её проблема в фамилии и вечной тени отца, затмевающей её личные качества, взгляды и поступки. Поэтому она уступила бразды правления Жордану Барделла – молодому политику, над которым не висит это проклятие. Отстранение Ле Пен означает окончательную «нормализацию» НО, которая становится обычной правой, причём не самой радикальной, партией.

О Барделла пишут, что он слишком молод и неопытен, чтобы привести НО к победе. Но это далеко не факт. Барделла – хороший оратор, он достаточно жёсток в политической борьбе, и при этом взвешен в высказываниях. Жордан отлично пользуется социальными сетями, особенно TikTok, и уже сумел привлечь к голосованию за НО 18-24-летних, что стало большим успехом партии. За время его руководства партией доля проголосовавших за НО на выборах удвоилась. Кроме того, Ле Пен, будучи осуждённой и с браслетом на ноге, сможет точно также руководить партией из тени, удерживая её формального лидера от ошибок.

Осуждение Марин нанесло чувствительный удар не только по французской, но и по европейской политической системе. Оно воспринято многими европейцами как политическая расправа. Если снятие с выборов румынского ультраправого кандидата Кэлина Джорджеску произошло где-то на периферии Европы, то осуждение Ле Пен произошло в самом сердце Старого Света. Это нанесло болезненный удар по доверию европейцев к судебной и политической системам. Однако Европа этот удар выдержит – если, конечно, за ним не последуют новые и более жестокие (например, обсуждаемый запрет АдГ в Германии). Всё-таки отстранение Ле Пен – это не запрет её партии, которая с большой долей вероятности только увеличит своё влияние.

Если в результате судебного вердикта влияние НО вырастет, политическая система Франции только укрепится, за счёт уменьшения влияния антисистемных сил – таких, как «Непокорённая Франция» Жан-Люка Меланшона. Если немного заняться конспирологией, можно предположить, что отстранение Ле Пен – это хитрый ход, направленный на усиление правых и ослабление левых. Но даже если никакого замысла не было (а скорее всего его не было), результат, скорее всего, будет именно таким.

Текст подготовил: историк, политический аналитик Евгений Трифонов
Озвучил: Михаил Волков

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции