The Economist: стоит ли Западу снимать санкции с Сирии
Всего десять лет назад Ахмед аш-Шараа входил в ряды джихадистской террористической группировки. Теперь же он временный президент Сирии – после того, как три месяца назад возглавил группу повстанцев, которая свергла Башара Асада. Учитывая, что в мире разворачивается торговая война, а все трансатлантические альянсы вот-вот распадутся, может показаться, что помогать аш-Шараа – последнее, о чём подумают американцы. Однако если сейчас Штаты не приостановят санкционный режим против Сирии, страну ждёт экономический коллапс. А это, в свою очередь, приведёт к тотальной войне в регионе.
Журналисты издания The Economist изучили фигуру аш-Шараа и пришли к выводу, что он совершенно непредсказуемо себя ведёт. Ахмед говорит Западу то, что Запад хочет слышать: что в Сирии будет правительство, состоящее из представителей разных партий; что правящая верхушка будет избираться исходя из компетенций, а не религиозной принадлежности и национальности; и что сирийцы будут сами вольны выбирать своих лидеров. Но в то же время аш-Шараа не обещает никакой демократии, отказывается говорить, какие партии будут допущены до власти, и не отрицает, что Сирия будет жить по законам шариата. Более того, одно обещание он уже не сдержал – переходное правительство, которое должно было появиться к 1 марта, так и не было сформировано.
Пока буксует сирийская политика, экономика и вовсе летит в тартарары. Электричество в Дамаске дают на пару часов в день. Цена на хлеб с декабря выросла в восемь раз. Люди часами стоят в очередях к банкоматам, чтобы снять деньги. Поток импорта вырос, но потребителям не хватает наличности и возможности оплачивать покупки картами либо переводами. То есть очень малый процент сирийцев может позволить себе покупку импортных товаров. Эта ситуация явно показывает, что страна осталась в руинах после революционного хаоса и гражданской войны.
Но отчасти в сирийском бедствии виноваты и западные санкции. Изначально они были введены, чтобы оказать давление на режим Асада. Американцы полагали, что санкции отпугнут от Сирии законопослушные иностранные финансовые институты, бизнесы и правительства. В итоге приток валюты в Сирию ограничен. У страны также нет доступа к глобальной банковской системе, и ей сложно получать доход от экспорта, не говоря уж об инвестициях, в которых остро нуждается строительная сфера (ведь множество городов нужно отстраивать заново).
С одной стороны, если оставить санкции как есть, Запад может заставить аш-Шараа встать на путь либерализма. Но в то же время ограничения добивают сирийскую экономику, а это ведёт к экстремизму и насилию. Анархия, возможно, устроит оппонентов Ахмеда – многим исламистам не нравится, что у временного президента появилось столько власти. Возможного конфликта опасается даже Израиль, который пытается создать демилитаризованную зону вокруг Дамаска. Да и сам Запад в случае чего пострадает: если Сирия окончательно рухнет, её беженцы снова заполонят Европу.
Можно пойти другим путём: снять санкции на один год. Это позволит завести в Сирию наличность, а также бумагу и печатные станки, чтобы печатать валюту на местах. Сирия сможет продавать больше нефти на мировом рынке и получать доход. Часть её капитала, спрятанная за границей, может вернуться на родину. Могут помочь и соседи: Катар подумывает вкладывать в сирийский центральный банк 120 миллионов долларов в месяц, чтобы помочь Дамаску сдержать обещание и повысить зарплаты муниципальных работников на 400%. Если же аш-Шараа решит превратить Сирию в исламистскую диктатуру, то через год Запад сможет вернуть санкционный режим.
Пока разговоры об ограничениях сирийцев идут крайне вяло. Белому дому Сирия неинтересна – с неё нечего взять. Однако риск проиграть эту страну джихадистам достаточно велик, и хотя бы временное снятие санкций может его понизить.
