Зачем Астане военное сотрудничество с Лондоном?
Военное сотрудничество Казахстана с Великобританией, о котором так много сетевого шума, для казахстанского истеблишмента — это, прежде всего, прагматичный и меркантильный шаг. Да, известно, что стороны подписали План военного сотрудничества между Министерством обороны Республики Казахстан и Министерством обороны Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии на 2025–2026 годы». Основные направления соглашения — миротворческая, языковая подготовка и обучение казахстанских военнослужащих в высших военно-учебных заведениях Великобритании.
Но для Казахстана это не стратегический выбор, не идеологический поворот, а возможность получить доступ к современным технологиям, обучению и повышению квалификации — желательно без лишних обязательств. В глазах казахстанских силовиков и чиновников это не союз, а сервис. И сам подход к подобным партнёрствам был унаследован от советской школы выживания: «взять всё полезное, не попадая в зависимость».
Ожидать же, что казахи будут воевать за британские интересы, — это не просто наивность. Это непонимание самой природы казахской политической культуры. Казахи исторически не были инструментом чужих империй. Даже когда они были частью другого государства — будь то Цинская империя, Российская империя или СССР — они сохраняли дистанцию, внутреннюю автономию и склонность к пассивному сопротивлению, если чувствовали, что речь идёт не об их интересах. Верность казахов всегда была адресной — не флагу, а понятию чести, долгу, слову, данной клятве.
Советское наследие, конечно, оставило свой след: миллионы казахов прошли армейскую службу, участвовали в войнах — от Берлина до Кабула. Но это происходило в рамках имперской мобилизации, в условиях общего контекста, где государство было единым и не допускало альтернатив. Сегодняшний Казахстан — это уже не та система. Это суверенное государство с тонко нащупанной гранью: сотрудничать — да. Участвовать в чужих конфликтах — нет.
Поэтому даже при самом глубоком военном партнёрстве с Западом, при совместных учениях, командных обменах, высоких визитах и стратегических документах, казахстанское руководство будет до последнего избегать любого намёка на вовлечённость в реальную борьбу за чужие интересы. Тем более в геополитических играх бывшей мировой колониальной метрополии, пусть и западной. В отличие от стран Балтии или Польши, Казахстан не стремится быть форпостом ни Запада, ни Востока. Его стратегия — многовекторность, которая на деле означает упрямое лавирование.
Казахский национальный характер в этом вопросе глубоко прагматичен: казахи могут быть гостеприимными, вежливыми, заинтересованными в передовых практиках. Но наивных среди них не так уж много. Они чуют чужую игру, чужой интерес и слишком хорошо знают цену словам о «демократии», «партнёрстве» и «общих ценностях». Поэтому обучение — да. Совместные программы — пожалуйста. Но всерьёз рассчитывать, что казахский солдат пойдёт на бойню за Белый дом или Даунинг-стрит — это значит не понимать, как устроена Степь.
Казахстан — это не Четвёртый рейх и не союзник США по НАТО. Это наследник Степной дипломатии, где каждый шаг просчитывается не в категориях идеологии, а в категориях выживания, чести и баланса. И в этом смысле у казахской политической культуры куда больше здравого смысла, чем у некоторых ястребов, готовых участвовать в любой войне в обмен на объятия.
Текст подготовил: публицист Ермек Ниязов
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
